произв. Энгельса, написанное в 1884. Опираясь на материал книги Моргана “Древнее общество”, а также на др. данные науки, Энгельс в своей работе исследует осн. черты развития первобытнообщинного строя. Он прослеживает изменение форм брака и семьи в связи с экономическим прогрессом об-ва, анализирует процесс разложения родового строя (на примере трех народов: древних греков, римлян и германцев) и его экономические причины. Показывает, что рост производительности труда и разделение труда привели к возникновению обмена, частной собственности, к разрушению родового строя и к образованию классов, что возникновение классовых противоречий вызвало к жизни государство как орудие защиты интересов господствующего класса. Осн. выводы, к к-рым приходит Энгельс: 1) частная собственность, классы и государство не всегда существовали, а возникли на определенной ступени экономического развития; 2) государство в руках эксплуататорских классов всегда является лишь орудием насилия и угнетения широких масс народа; 3) классы исчезнут так же неизбежно, как неизбежно они в прошлом возникли. С исчезновением классов неизбежно исчезнет государство. Книга Энгельса, несмотря на ин. устаревшие положения и фактические данные, до настоящего времени служит пособием для изучения вопросов исторического материализма.

Отличное определение

Неполное определение ↓

«ПРОИСХОЖДЕНИЕ СЕМЬИ, ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ И ГОСУДАРСТВА»

Der Ursprung der Familie, des Privateigentums und des Staats, Gotiingen. Zuerich, 1884) - сочинение Ф. Энгельса.

Для Маркса и Энгельса было очевидно, что классовое общество со всеми его институтами возникло исторически. Но для характеристики доклассового общества, процесса его разложения и перехода к классовому им недоставало научных данных, которые были еще весьма разрозненны. Многое прояснила в этом отношении изданная в 1877 в Лондоне книга Л. Моргана «Древнее общество», в которой родовой строй американских индейцев был по существу с материалистических позиций рассмотрен в контексте эволюции первобытного общества. После смерти Маркса Энгельс обнаружил составленный им конспект (с замечаниями) этой книги и, используя его, а также собственные исследования по истории античности, древних германцев, кельтов и т. д., весной 1884 написал данную работу, заполнившую существенный пробел в социально-исторической концепции марксизма.

В книге развивается положение о том, что производство и воспроизводство непосредственной жизни носят двоякий характер: производство средств существования и производство самого человека. И чем менее развито первое, тем большее влияние на жизнь людей оказывает второе. Вслед за Морганом Энгельс выделял в предыстории человечества периоды дикости и варварства, каждый из которых включает низшую, среднюю и высшую ступени. Переход от одной ступени к другой обусловлен развитием орудий труда. Он особо отмечал, что именно открытие использования огня позволило человечеству вырваться из животного состояния. Изготавливая примитивные каменные орудия, люди существовали за счет собирательства, охоты, рыболовства. В период варварства произошел переход к производству средств существования - возникло земледелие и скотоводство (позже этот переход получил название неолитической революции). Развитие производительных сил на этой базе подготовило материальные предпосылки для возникновения цивилизации. Т. о., смена этапов первобытного общества определяется развитием материального производства. Но формы социальной организации оказываются также в зависимости от производства самого человека, порождающего разные формы семьи, системы родства. Эти последние и характеризуют отношения людей того времени. Исторически они возникали на основе запретов на половые отношения сперва между поколениями, родителями и детьми, затем между братьями и сестрами. В результате возникает род, состоящий из родственников по материнской линии. Несколько близких родов составляли племя. Браки внутри рода были запрещены. Но существовали различные формы группового брака между мужчинами и женщинами из разных родов данного племени. В период перехода к варварству начали образовываться относительно устойчивые брачные пары, и групповой брак стал перерастать в парный. Посте пенно семья приобретает также функцию хозяйственной ячейки, что ведет к ее обособлению внутри рода. С ростом богатства возникает и проблема наследования от отца к сыну. Создается патриархальная семья, включавшая родственников по отцовской линии, разрушившая материнский род. Она утвердила неравенство мужчин и женщин, господствующее положение мужчин и явилась формой переходной к моногамной семье, характерной для цивилизации. Это неравенство сохраняется и в буржуазной семье. В будущем обществе хозяйственная функция семьи отомрет, а с ней исчезнет и экономический расчет в отношениях между мужчиной и женщиной. Эти отношения будут строиться лишь на индивидуальной любви, а их формы люди будущего определят сами. Для Энгельса имело принципиальное значение наличие общих черт у рода американских индейцев и у рода древних народов Европы, установление того факта, что они были различными ступенями одной и той же родовой организации общества. Это означало, что была открыта форма общественного устройства доисторического периода существования человечества. Данная форма соответствовала низкому уровню развития производительных сил, редкому населению, почти полному подчинению человека природе, а индивида - общности, к которой он принадлежал. Общая собственность, естественное половозрастное разделение труда, совместное ведение хозяйства сплачивали род, и это давало возможность людям выжить в тех условиях. В одиночку выжить было невозможно. Не изолированный индивид, а первобытный коллектив - род, племя, община - находились у начала человеческой истории. Развитие производительных сил стало подрывать основы родовой организации, поскольку появился прибавочный продукт и возможность его накопления, перераспределения и т. д., что было несовместимо с первобытным равенством. Процесс разложения родового строя совпадал с генезисом частной собственности, общественного неравенства, классов и государства. Тем самым определились стартовые позиции для научной постановки вопроса о происхождении классового общества и его институтов или, как это обозначено в книге, о возникновении цивилизации. Здесь решающее значение имел рост производительности труда, связанный с появлением железных орудий и общественным разделением труда. Энгельс назвал три крупных этапа в разделении общественного труда, которые составили путь к цивилизации: выделение пастушеских племен, сделавшее необходимым систематический обмен продуктами, появление денег; отделение ремесла от земледелия, что привело к широкому использованию труда рабов, становлению товарного производства и торговли, имущественному неравенству, частной собственности и разделению общества на классы; выделение торговли в самостоятельный вид деятельности: купцы уже не могли обходиться без металлических денег. Развитие ремесла и торговли, рост богатства, разрыв прежних родовых связей, возникновение имущественного неравенства и общественных классов подготовили почву для образования государства.

В классовом обществе с его антагонизмами, согласно Энгельсу, для сохранения существующих порядков, защиты интересов господствующего класса необходима организованная политическая сила. Ею и является государство. В книге на основе обширного материала дается описание и анализ становления институтов государства у древних греков, римлян, германцев. У различных народов этот процесс имел свои особенности. Но его общими чертами было появление публичной власти (армия, чиновники), налогов и деления населения не по родовому, а по территориальному признаку. Государство выполняет некоторые необходимые для общества функции, но в отличие от родовой организации, оно ставит себя над обществом. История цивилизации знает три великие формы эксплуатации одного класса другим: рабство, крепостничество и наемный труд. В каждую эпоху государство как орган самого экономически могущественного класса закрепляло эти формы порабощения. Таковой является и демократическая республика в буржуазном обществе, где капитал господствует косвенно, но тем вернее. Государство возникло вместе с классами, носит классовый характер и с уничтожением классов должно отмереть.

Книга отражает уровень науки кон. 19 в. С тех пор и наука, и история ушли далеко вперед, и многие вопросы, рассмотренные в книге, ныне интерпретируются иначе. Возникло и много новых проблем. Но работа, сыграв важную роль в истории марксизма и мировоззрения вообще, сохраняет свое значение как выражение принципиальных позиций по ряду фундаментальных проблем марксистской социально-исторической теории.

Отличное определение

Неполное определение ↓

До 60-х годов XIX века господствовали религиозные взгляды и патриархальную семью считали самой древней. Формы семьи, существующие у других народов не выстраивали исторически и никак не связывали между собой. Это было время накопления сведений о разных формах семьи, в особенности у отставших в развитии народов. Первым семью изучил Баховен (1861 г. «Материнское право»). По Баховену не улучшение условий жизни, а восприятие людьми этих изменений вызвало изменение в социальном положении мужчины и женщины . Ближайший приемник Баховена Дж. Мак-Леннан. Мак-Леннан предположил, опираясь на существование аналогичных традиций у современных народов, что в древности существовал обычай похищать жен на стороне у других племен. Леннан так же определил экзогамию и эндогамию . Он же указал на большое распространение экзогамии и признал порядок происхождения по материнскому праву первоначальным . Мак-Леннан выделял только три вида брака: многомужество, многоженство и единобрачие.

Морган появился на научной сцене в 1871 г. Он указал, что эндогамии и экзогамия вовсе не должны противопоставляться. По его мнению при групповом браке племя делилось на роды, в которых половые связи запрещались. Морган открыл первоначальный род, основанный на материнском праве, предшествовавшем отцовскому праву культурных народов.

Существует производство двух видов: средств к жизни (предметов питания, одежды, жилища) и самого человека (продолжение рода). Общественные порядки зависят от обоих видов производства (от труда и от семьи).

Морган и Энгельс считали: экзогамия и эндогамия не составляют противоположности; при групповом браке племя делилось на группы связанные по материнской линии, внутри которых брак был запрещен. Этим опровергаются теории Мак-Леннана. Т.о. материнский род, основанный на материнском праве как стадии, предшествовавший основанному на отцовском праве роду культурных народов, имеет для первобытной истории огромное значение.

Доисторические ступени культуры: дикость, варварство, цивилизация. Дикость и варварство делятся на три ступени (низшая, средняя, высшая).

В первобытном обществе половые связи не ограничивались . Доказательство существования: современные малоразвитые племена. При попытке опровержения ссылаются на животный мир. О семейных и других совместно живущих групп обезьян мы почти ничего не знаем. В животном мире известны только две формы семьи: многоженство и сожительство отдельными парами; всегда допускается лишь один супруг. Ревность самца, одновременно скрепляющая и ограничивающая семью животных, приводит ее в противоречие со стадом; из-за этой ревности стадо может сильно пострадать это доказательство того, что первобытная и животная семьи несовместимы. Для выхода из первобытного состояния требовалось объединение стада для совместных действий. Групповой брак, оставлявший мало места для ревности, сменяется многомужеством, так же исключающим ревность, а потому неизвестного животным. Согласно Моргану из первобытного состояния неупорядоченных отношений весьма рано развились:

1. Кровнородственная семья (супружеские права и обязанности исключаются только между предками и потомками).

2. Пуналуальная семья (исключала половые связи между братьями и сестрами, между родителями и потомками). С П. семьей появляется род - основа общественного порядка в древнем обществе. Род или несколько родов сестер становились ядром одной общины, их единоутробные братья ядром другой - так произошла П. семья.

Т.к. при групповом браке происхождение может быть установлено только с материнской стороны, признается только женская линия. Поэтому признание происхождения называют материнским правом. Групповой брак представляет собой брак между классами, массовое супружество целого класса мужчин, часто рассеянных по всему материку, со столь же разбросанным классом женщин. Нравственный закон, который предназначает их друг другу, воспрещает под угрозой позорного наказания всякую половую связь вне принадлежащих дуг другу брачных классов. При появлении обычая похищать женщин появляются признаки перехода к единобрачию в форме парного брака. Брак целыми классами представляет собой первоначальную форму группового брака, тогда как пуналуальная семья является высшей ступенью его развития

3. Парная семья - мужчина имел главную жену среди многих жен, и он был для нее главным мужем среди других мужей. Брачные узы могут быть легко расторгнуты любой из сторон, а дети, как и прежде принадлежат только матери. Парная семья слишком слабая и неустойчивая, чтобы вызвать домашнее хозяйство. Коммунистическое домашнее хозяйство, при котором большинство женщин принадлежит к одному роду, тогда как мужчины принадлежат к различным родам, служит основой господства женщины. Широко распространенной формой перехода от группового брака к парному был выкуп , которым женщина приобретала право принадлежать только одному мужчине. Переход к единобрачию совершился главным образом благодаря женщинам. Только после того как женщинам был осуществлен переход к парному браку, мужчины смогли ввести строгую моногамию (только для женщин). С введением скотоводства, обработки металлов, ткачества и полеводства, по мере того как богатства росли, они, с одной стороны давали мужу более влиятельное положение в семье, чем женщине, а с другой порождали стремление использовать это упрочившееся положение для того, чтобы изменить традиционный порядок наследования в пользу детей. Это привело к отмене материнского права. Вводилось право происхождения по мужской и право наследования по отцовской линии. Ниспровержение материнского права было всемирно-историческим поражением женского пола.

4. Моногамная семья - возникает из парной семьи, на рубеже между средней и высшей ступенью варварства, основана на господстве мужа с определенно выраженной целью рождения детей, происхождение которых от определенного отца не подлежит сомнению. Она отличается от парного брака гораздо большей прочностью (только муж имеет право отвергнуть свою жену). Новая форма семьи была у греков. Греческая женщина является для мужчины только матерью его наследников, его главной домоправительницей и надсмотрщицей над рабынями. Именно существование рабства, наличие рабынь в полном распоряжении мужчины сделали моногамию только для женщин. Моногамия была первой формой семьи в основе которой лежали не естественные, а экономические условия. Таким образом единобрачие появляется в истории как порабощение одного пола другим, провозглашение противоречия между полами.

Под гетеризмом Морган понимает наряду с единобрачием небрачные половые связи мужчин с незамужними женщинами. Впервые была создана предпосылка, на основе которой из моногамии смогла развиться индивидуальная половая любовь, которая была неизвестна всему древнему миру.

Брак, для того, чтобы быть действительным должен представлять собой договор, добровольно заключенный обеими сторонами, и обе стороны должны иметь равные права и обязанности по отношению друг к другу. С юридическим равноправием мужчины и женщины в браке введение домашнего хозяйства утратило свой общественный характер, оно стало частным занятием; жена сделалась главной служанкой, была отстранена от участия в общественном производстве.

Три главные формы брака соответствующие трем главным стадиям развития человечества : дикости соответствует групповой брак, варварству - парный, цивилизации - моногамия. Своеобразие прогресса, который проявляется в этой последовательности форм, заключается в том, что половой свободы, лишаются женщины, но не мужчины.

Мы идем навстречу общественному перевороту, когда существовавшие основы моногамии исчезнут , как и проституция. Предстоящий общественный переворот превратит в общественную собственность средства производства. Тогда моногамия станет действительностью так же и для мужчин. Хозяйство превратиться в общественную отрасль труда, уход за детьми и их воспитание станут общественными. Вступает в действие новый момент - индивидуальная половая любовь. Современная половая любовь предполагает у любимого существа взаимную любовь. Появляется критерий взаимности, которого не могло быть в древнем мире. С торжеством частной собственности заключение брака стало целиком зависеть от соображений экономического характера. Согласно буржуазному пониманию брак был юридической сделкой. Поднимающаяся буржуазия стала признавать свободу заключения договора так же и в отношении брака. Брак оставался классовым браком, но внутри класса предоставлялась известная свобода выбора. Брак основанный на половой любви по природе своей является единобрачием . Равноправие женщины будет в бесконечно большей степени способствовать моногамии мужчин, чем полиандрии женщин. От моногамии отпадут те характерные черты, которые ей навязаны ее возникновением из отношений собственности, а именно господство мужчин и нерасторжимость брака.

Морган доказал, что род - это учреждение общее для всех народов.

Род состоит из всех лиц, которые путем пуналуального брака и согласно неизбежно господствующим при этом браке представлениям образуют признанное потомство одной определенной родоначальницы. (у ирокезов):1. род выбирает своего сахема и вождя 2. род по своему усмотрению смещает сахема и военного вождя. 3. никто из членов рода не может вступать в брак внутри рода. 4. имущество умерших переходило к остальным членам рода, оно должно было оставаться внутри рода. 5. члены рода обязаны были оказывать друг другу помощь, и особенно содействие при мщении за ущерб, нанесенный чужими. 6. род имеет определенные имена или группы имен. С родовым именем связаны и родовые права. 7. род может усыновлять посторонних и таким путем принимать их в члены своего племени. 8. во время религиозных празднеств сахемы и военные вожди отдельных родов выполняли жреческие функции. 9. род имеет общее место погребения. 10 род имеет совет - собрание всех взрослых членов рода. Совет был верховной властью в городе. Индейское племя в Америке характеризует: 1. собственная территория и собственное имя, 2. особый, лишь этому племени свойственный диалект. 3. право торжественно вводить в должность избранных родами сахемов и военных вождей, 4. право смещать их даже против желания их рода, 5. общие религиозные представления и культовые обряды, 6. регулирование отношений с другими племенами, 7. у некоторых племен мы встречаем верховного вождя, полномочия которого, однако, невелики. Дальше объединения в племя большинство американских племен не пошло. Основные черты немногочисленных союзов племен: 1. вечный союз родственных по крови племен на основе полного равенства и самостоятельности во всех внутренних делах племени. 2 . органом союза был союзный совет, состоявший из сахемов 3. места для сахемов распределены между племенами и родами. 4. союзные сахемы были так же сахемами и в своих племенах. 5. все постановления союзного совета должны были приниматься единогласно. 6. голосование производилось по племенам.7. союзный совет мог быть созван каждым из советов племен. 8. заедания происходили в присутствии собравшегося народа. 9. в союзе не было никакого единоличного главы. 10 союз имел двух высших военных вождей с равными полномочиями.

Основной общественной ячейкой является род, из него развивается система родов, фратрий и племен. Появившиеся позже классовое общество представляло картину развития незначительного меньшинства за счет эксплуатации большинства.

Греки уже в доисторическое время были организованы сообразно американцам. Но род греков не архаический род ирокезов. Материнское право уступило место отцовскому. Частное богатство пробило первую брешь. Вторая брешь - обязательность для девушки выходить замуж внутри своего рода.

Многие роды имели свои общие религиозные обряды. Система кровного родства, соответствующая роду в его первона-

чальной форме обеспечивала знание родственных отношений всех членов родов друг к другу. Фратрия, как и у американцев была расчленившейся на несколько дочерних родов и объединенная их первоначальным родом.

Образование различных диалектов у греков, скученных на сравнительно небольшой территории получило меньшее развитие, чем в обширных американских лесах. Организация управления: 1. совет старейшин 2. народное собрание 3. военоначальник. Сыновья могли рассчитывать на наследование в силу народного избрания, что отнюдь не говорит о признании законным наследование помимо такого избрания. В греческом строе героической эпохи существовала древняя родовая организация еще в полной силе, но вместе с тем и начатым ее разрушением. Право на эксплуатацию и деление на классы утвердило государство. Должность басилея имела судебные и судейские полномочия.

Перемена состояла в том, что в Афинах было учреждено центральное управление. Произошло слияние в единый народ живущих по соседству племен. Должность басилея утратила свое значение; во главе государства встали избранные из среды благородных - архонты. Производство велось в самых узких рамках, но продукт целиком находился во власти производителей. Как следствие отцовского права и моногамии появляется факт явление продажи отцом детей. Каждая общественная группа имела ряд новых общих интересно. Были созданы новые органы для защиты своих интересов и учреждены новые должности. Такие учреждения создавали публичную власть, и впервые в истории разделяли народ для общественных целей не по родственным группам, а по проживанию на одной территории. Были установлены максимальные размеры земельной собственности, которой могло владеть отдельное лицо. Начали вытесняться старые кровнородственные объединения. В организацию управления вводится новый элемент - частная собственность. Господствующие занятия: торговля, ремесло (на основе рабского труда) и художественное ремесло. Копилось движимое имущество. С введением новой организации управления и с допущением большого числа рабов органы родового строя были оттеснены от общественных дел; они выродились в союзы частного характера и в религиозные братства.

Общепризнано, что римский род был таким же институтом, как и род греческий. Устройство: господствовало отцовское право, существовали общие религиозные празднества, общее место погребения, женщина с выходом замуж утрачивает свои агнатические права, выходит из своего рода; имело место общее владение землей, члены рода обязаны были оказывать друг другу защиту и помощь, существовало право носить родовое имя, право принимать в род посторонних, право избирать и смещать старейшину. Римские женщины принадлежавшие к какому-нибудь роду, могли первоначально вступать в брак только внутри своего рода, т. о. римский род был экзогамным (по Моммзену). Десять родов объединялись во фратрию, которая в Риме называлась курией и имела более важные общественные функции, чем греческая фратрия. К римскому народу мог принадлежать только тот, кто был членом рода, а через свой род - членом курии и племени. Организация управления: общественными делами ведал сенат (состоял из старейшин трехсот родов). Сенат имел право принимать окончательные решения по многим вопросам и предварительно обсуждать наиболее важные из них. Народ собирался по куриям, в куриях - по родам. При принятии решений каждая из тридцати курий имела один голос. Собрание курий имело огромную политическую власть (в том числе и назначало rexa - царя). Должность rexa не была наследственной, а выбиралась по предложению своего предшественника. У римлян в период царей существовала военная демократия, основанная на родах, фратриях и племенах. Население возрастало за счет иммиграции и за счет завоеванных народов. Все жители вновь покоренных народов были лично свободными людьми. По новой организации управления было создано новое народное собрание, в котором участвовали, или из которого исключались populus и плебеи . Военнообязанное мужское население было разделено соответственно своему имуществу на шесть классов. В народном собрании центурий граждане размещались по военному образцу. К этому новому собранию центурий перешли все политические права прежнего собрания курий. Было создано новое государственное устройство, основанное на территориальном делении и имущественных различиях.

В XI веке существует обработка земли селами, парный брак отнюдь не был еще вытеснен моногамией. Женщины пользовались правом голоса в народных собраниях. Ирландские крестьяне часто делятся на партии - это искусственное возрождение уничтоженных родов. Впрочем, в некоторых местностях члены рода все еще живут вместе на старой территории. Германцы вплоть до расселения народов были сформированы в роды. Брат матери считал своего племянника своим сыном - пережиток рода, организованный в соответствии с материнским правом. Следы материнского права обнаруживаются и в эпоху средневековья: женщину они видят священной и пророческой, дома господство жены бесспорно. Формой брака был постепенно приближающийся к моногамии парный брак, допускалось многоженство знатных, целомудрие же девушек, в общем соблюдалось строго. Из родового строя вытекало обязательство наследовать вергельд - искупительный штраф, уплачиваемый вместо кровной мести за убийство или нанесение ущерба. Поселения германцев состояли не из деревень, а из больших семейных общин, которые охватывали несколько поколений, занимали под обработку соответствующий участок земли и пользовались окружающими пустошами вместе с соседями, как общей маркой. Когда число членов общин сильно возросло, то эти общины распались, луга стали делить отдельные домашние хозяйства. Повсеместно существовал совет старейшин. Старейшины живут отчасти за счет почетных приношений от членов племени скотом, зерном и проч. Выборное начало сменяется наследственным правом. Возникает знатная семья в каждом роде. Военоначальники избирались независимо от происхождения, власть сосредотачивалась у народного собрания. Суд вершат все сообща, под председательством старейшины, когда приговор выносился всем коллективом. Образовались союзы племен, от которых ведет свое начало большинство новой знати . Возникновению королевской власти содействовал институт дружины. Военный вождь, приобретший славу собирал вокруг себя отряд жаждавших добычи молодых людей. Появление дружин привело к упадку старинной народной свободы. Система военного наемничества позволила создать вторую из главных частей позднейшей знати.

Германцы были весьма многочисленны. К III веку распространена обработка металла и текстильные изделия, велись активные сношения с Римом. Шло наступление германцев по всей линии Рейна - росло население. В пятом веке был открыт путь в обессилившую Римскую империю. Римское правление основывалось на беспощадной эксплуатации захваченных земель, все большую роль приобретало земледелие, распространилось мелкое хозяйство. Рабство перестало окупать себя и потому отмерло. В провинции мелкие крестьяне, чтобы оградить себя от произвола чиновников и судей искали себе покровительства. Германцы отняли у римлян две трети всей земли и поделили ее между собой. Со смешивание германского населения с римским родственный характер связи отступал на задний план перед территориальным. Кровная связь в городе вскоре утратила свое значение в результате завоевания. Органы родового строя превратились в органы государства. Наступил момент превращения власти военоначальника в королевскую власть. Общественное расслоение и распределение собственности Римской империи периода упадка вполне соответствовали тогдашнему уровня производства в земледелии и промышленности; уровень производства в течение последующих четырехсот лет вновь породил такое же распределение собственности и те же самые классы населения, город потерял господство над деревней.

На низшей ступени варварства нет места для господства и порабощения. Мужчина и женщина - каждый хозяин в своей области: женщина в доме, мужчина в лесу. Первое крупное общественное разделение труда, произошло, когда пастушеские племена выделились из общей массы варваров. Это породило регулярный обмен. Скот приобрел функцию денег. Деньги начинают активно совершенствоваться. Важными достижениями стали ткацкий станок и плавка металлических руд. Появился свободный (прибавочный) продукт. С увеличением потребности на ежедневные затраты в труде появилось рабство. Появились эксплуататоры и рабы. Разделение труда в семье обусловливало распределение собственности между мужчиной и женщиной. Развивается единовластие мужчин. Семья начинает противостоять роду. Со вторым крупным разделением труда ремесло отделилось от земледелия. Союз родственных племен становиться повсюду необходимостью, а вскоре становиться необходимым и слияние их, и тем самым слияние отдельных племенных территорий в одну общую территорию всего народа. Появляется военный вождь, как глава, т.к. ведется активная завоевательная политика (отсюда название военной демократии). Грабеж становиться постоянным промыслом. Грабительские войны усиливают власть верховного военоначальника. закладываются основы наследственной королевской власти и наследственной знати. Органы из орудий народной воли превращаются в самостоятельные органы господства и угнетения. Это граница цивилизации.

Цивилизация открывается новым шагом вперед в разделении труда и усиливает все существовавшие до этого виды разделения труда, особенно путем обострения противоположности между городом и деревней. С появлением цивилизации появляется класс купцов. Этот новый класс захватывает управление производством. Вместе с купечеством появляются металлические деньги. Вслед за покупкой товаров за деньги появляется ссуда, а вместе со ссудой процент и ростовщичество. Появляется земельное богатство. Право отдельных лиц на владение земельными парцеллами, предоставленными ему первоначально родом или племенем, упрочилось теперь на столько, что эти парцеллы стали принадлежать им на правах наследственной собственности. Полная свободная собственность на землю означала не только возможность беспрепятственно и неограниченно владеть ею, но так же и возможность отчуждать ее. Появилась ипотека. Происходила концентрация и централизация богатств в руках немногочисленного класса, а вместе с этим росло обнищание масс. Оттеснялась родовая знать. В результате переворота в условиях производства и вызванных им изменений в общественной структуре возникли новые потребности и интересы не только чуждые древнему родовому строю, но и во всех отношениях противоположные ему. Родовой строй был уничтожен разделением труд и разделением на классы, он был заменен государством.

Афины представляют наиболее классическую форму развития государственности: государство возникает из классовых противоположностей, развивающихся внутри самого родового общества.

Государство есть продукт общества на определенной ступени развития.; государство есть признание того, что это общество запуталось. Государство отличает от родовой организации территориальное деление своих подданных, учреждение публичной власти, которая уже не совпадает непосредственно с населением, организующим самое себя как вооруженная сила и налоги, необходимые для содержания публичной власти. Обладая публичной властью и правом взимать налоги чиновники становятся как орган общества над обществом. Государство возникло из потребности удерживать противоположности классов и потому оно является инструментом самого могущественного из этих классов. В большинстве известных истории государств предоставляемые гражданам права соразмеряются с их имущественным положением. Высшая форма государства - демократическая республика.

Государство существует не извечно, были народы, которые обходились без него, которые понятия не имели о государстве и государственной власти. На определенной ступени развития государство становится необходимостью.

Мы приближаемся к ступени, когда существование классов становится помехой к развитию производства. Цивилизация является той ступенью общественного развития, на которой разделение труда, вытекающий из него обмен между отдельными лицами и объединяющие оба эти процесса товарное производство достигают полного расцвета и производят переворот во всем прежнем обществе. Производство на всех предыдущих ступенях общественного развития было по существу коллективным, равным образом и потребление сводилось к прямому распределению продуктов внутри больших или меньших коммунистических общин . Постепенно товарное производство становится господствующей формой. При товарном производстве продукты переходят из рук в руки. Производитель отдает свой продукт. Появляются деньги в роли посредника , купец. Процесс обмена становится еще запутанней, конечная судьба продуктов еще непонятнее. С появление рабства появляется эксплуатирующий и эксплуатируемые классы.

Ступень товарного производства, с которой начинается цивилизация экономически характеризуется введением металлических денег, появлением купцов, возникновением частной собственности на землю и ипотеки, появлением рабского труда как господствующей формы производства. Цивилизации соответствует моногамия. Связующая сила - государство. Для цивилизации характерно противоречие между городом и деревней, введение завещаний. Так как основой цивилизации служит эксплуатация одного класса другим, то всякий шаг вперед в производстве означает шаг назад в положении угнетенного класса. Наиболее ярким примером этому является ведение машин, последствия которого общеизвестны.

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Фридрих Энгельс
ПРОИСХОЖДЕНИЕ СЕМЬИ, ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ И ГОСУДАРСТВА

Cодержание

ПРЕДИСЛОВИЕ К ЧЕТВЕРТОМУ ИЗДАНИЮ 1891 ГОДА

Глава I. ДОИСТОРИЧЕСКИЕ СТУПЕНИ КУЛЬТУРЫ

Глава II. СЕМЬЯ

Глава III. ИРОКЕЗСКИЙ РОД

Глава IV. ГРЕЧЕСКИЙ РОД

Глава V. ВОЗНИКНОВЕНИЕ АФИНСКОГО ГОСУДАРСТВА

Глава VI. РОД И ГОСУДАРСТВО В РИМЕ

Глава VII. РОД У КЕЛЬТОВ И ГЕРМАНЦЕВ

Глава VIII. ОБРАЗОВАНИЕ ГОСУДАРСТВА У ГЕРМАНЦЕВ

Глава IX. ВАРВАРСТВО И ЦИВИЛИЗАЦИЯ

Примечания

ПРЕДИСЛОВИЕ К ПЕРВОМУ ИЗДАНИЮ 1884 ГОДА

Нижеследующие главы представляют собой в известной мере выполнение завещания. Не кто иной, как Карл Маркс собирался изложить результаты исследований Моргана в связи с данными своего – в известных пределах я могу сказать нашего – материалистического изучения истории и только таким образом выяснить все их значение. Ведь Морган в Америке по-своему вновь открыл материалистическое понимание истории, открытое Марксом сорок лет тому назад, и, руководствуясь им, пришел, при сопоставлении варварства и цивилизации, в главных пунктах к тем же результатам, что и Маркс. И подобно тому как присяжные экономисты Германии годами столь же усердно списывали «Капитал», сколь упорно замалчивали его, точно так же и представители «доисторической» науки в Англии поступали с «Древним обществом» Моргана.1
«Ancient Society, or Researches in the Lines of Human Progress from Savagery through Barbarism to Civilization». By Lewis H. Morgan. London, Macmillan and Co., 1877. Льюис Г. Морган. «Древнее общество, или исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации». Лондон, Макмиллан и К., 1877. Книга напечатана в Америке, и в Лондоне достать ее чрезвычайно трудно. Автор умер несколько лет тому назад.

Моя работа может лишь в слабой степени заменить то, что уж не суждено было выполнить моему покойному другу. Но в моем распоряжении имеются среди его подробных выписок из Моргана2
См.: Маркс К. Конспект книги Льюиса Г. Моргана «Древнее общество» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 45, с. 227–372). – Ред .

Критические замечания, которые я, в той мере, в какой это относится к теме, воспроизвожу здесь.

Согласно материалистическому пониманию, определяющим моментом в истории является в конечном счете производство и воспроизводство непосредственной жизни. Но само оно, опять-таки, бывает двоякого рода. С одной стороны – производство средств к жизни: предметов питания, одежды, жилища и необходимых для этого орудий; с другой – производство самого человека, продолжение рода. Общественные порядки, при которых живут люди определенной исторической эпохи и определенной страны, обусловливаются обоими видами производства: ступенью развития, с одной стороны – труда, с другой – семьи. Чем меньше развит труд, чем более ограничено количество его продуктов, а следовательно, и богатство общества, тем сильнее проявляется зависимость общественного строя от родовых связей. Между тем в рамках этой, основанной на родовых связях структуры общества все больше и больше развивается производительность труда, а вместе с ней – частная собственность и обмен, имущественные различия, возможность пользоваться чужой рабочей силой и тем самым основа классовых противоречий: новые социальные элементы, которые в течение поколений стараются приспособить старый общественный строй к новым условиям, пока, наконец, несовместимость того и другого не приводит к полному перевороту. Старое общество, покоящееся на родовых объединениях, взрывается в результате столкновения новообразовавшихся общественных классов; его место заступает новое общество, организованное в государство, низшими звеньями которого являются уже не родовые, а территориальные объединения, – общество, в котором семейный строй полностью подчинен отношениям собственности и в котором отныне свободно развертываются классовые противоречия и классовая борьба, составляющие содержание всей писаной истории вплоть до нашего времени.

Великая заслуга Моргана состоит в том, что он открыл и восстановил в главных чертах эту доисторическую основу нашей писаной истории и в родовых связях североамериканских индейцев нашел ключ к важнейшим, доселе неразрешимым загадкам древней греческой, римской и германской истории. Его сочинение – труд не одного дня. Около сорока лет работал он над своим материалом, пока не овладел им вполне. Но зато и книга его – одно из немногих произведений нашего времени, составляющих эпоху.

В нижеследующем изложении читатель в общем и целом легко отличит, что принадлежит Моргану и что добавил я. В исторических разделах о Греции и Риме я не ограничился данными Моргана и добавил то, что находилось в моем распоряжении. Разделы о кельтах и германцах в основном принадлежат мне; Морган располагал тут материалами почти только из вторых рук, а о германцах – кроме Тацита – лишь низкопробными либеральными фальсификациями г-на Фирмана. Экономические обоснования, которые были достаточны для целей, поставленных Морганом, но для моих целей совершенно недостаточны, все заново переработаны мной. Наконец, само собой разумеется, я отвечаю за все те выводы, которые сделаны без прямых ссылок на Моргана.

Напечатано в книге: F. Engels. "Der Ursprung der Familie, desPrivateigent-hums und des Staats". Hottingen Zurich, 1884

ПРЕДИСЛОВИЕ К ЧЕТВЕРТОМУ НЕМЕЦКОМУ ИЗДАНИЮ 1891 ГОДА К ИСТОРИИ ПЕРВОБЫТНОЙ СЕМЬИ (БАХОФЕН, МАКЛЕННАН, МОРГАН)

Предыдущие издания этой книги, выходившие большими тиражами, целиком разошлись почти полгода тому назад, и издатель3
– И. Диц. – Ред .

Давно уже просил меня подготовить новое. Более неотложные работы до сих пор мешали мне это сделать. Со времени выхода в свет первого издания прошло семь лет, и за эти годы в изучении первобытных форм семьи достигнуты большие успехи. Поэтому необходимо было сделать здесь тщательные исправления и дополнения, тем более, что предполагаемое печатание настоящего текста со стереотипа лишит меня на некоторое время возможности вносить дальнейшие изменения.4
В тексте, опубликованном в журнале «Die Neue Zeit», конец этой фразы после слов «тем более, что» дан в следующей редакции: «новое издание должно выйти большим тиражом, обычным теперь в немецкой социалистической литературе, но все еще крайне редким для немецких книгоиздательств». – Ред .

Итак, я внимательно пересмотрел весь текст и сделал ряд добавлений, в которых, надеюсь, в достаточной мере учтено нынешнее состояние науки. Далее я даю ниже в этом предисловии краткий обзор развития взглядов на историю семьи от Бахофена до Моргана; я делаю это главным образом потому, что шовинистически настроенная английская школа первобытной истории по-прежнему делает все возможное, чтобы замолчать переворот во взглядах на первобытную историю, произведенный открытиями Моргана, нисколько не стесняясь, однако, при этом присваивать себе полученные Морганом результаты. Да и в других странах кое-где слишком усердно следуют этому английскому примеру.

Моя работа была переведена на различные иностранные языки. Прежде всего на итальянский: "Происхождение семьи, частной собственности и государства", в просмотренном автором переводе Паскуале Мартиньетти, Беневенто, 1885. Затем на румынский: "Происхождение семьи, частной собственности и государства", перевод Иона Надежде; опубликовано в ясском журнале «Contemporanul» с сентября 1885 по май 1886 года. Далее – на датский: "Происхождение семьи, частной собственности и государства", издание, подготовленное Герсоном Триром. Копенгаген, 1888; французский перевод Анри Раве, сделанный с настоящего немецкого издания, находится в печати.

* * *

До начала шестидесятых годов об истории семьи не могло быть и речи. Историческая наука в этой области целиком еще находилась под влиянием Пятикнижия Моисея. Патриархальную форму семьи, изображенную там подробнее, чем где бы то ни было, не только безоговорочно считали самой древней формой, но и отождествляли – за исключением многоженства – с современной буржуазной семьей, так что семья, собственно говоря, вообще не переживала, якобы, никакого исторического развития; самое большее допускалось, что в первобытные времена мог существовать период неупорядоченных половых отношений. – Правда, кроме единобрачия было известно еще восточное многоженство и индийско-тибетское многомужество; но эти три формы нельзя было расположить в исторической последовательности, и они фигурировали рядом друг с другом без всякой взаимной связи. Что у отдельных народов древнего мира, как и у некоторых еще существующих дикарей, происхождение считалось не по отцу, а по матери, так что женская линия признавалась единственно имеющей значение; что у многих современных народов воспрещаются браки внутри определенных, более или менее крупных, групп, в то время еще обстоятельно не исследованных, и что этот обычай встречается во всех частях света, – эти факты были, правда, известны, и такого рода примеров накапливалось все больше. Но как к ним подойти, никто не знал, и даже еще в «Исследованиях первобытной истории человечества и т. д.» Э. Б. Тэйлора (1865) они фигурируют просто как «странные обычаи» наряду с действующим у некоторых дикарей запрещением прикасаться к горящему дереву железным орудием и тому подобными религиозными пустяками.

Изучение истории семьи начинается с 1861 г., когда вышла в свет работа Бахофена "Материнское право". Автор выдвинул в этой работе следующие положения:

1) у людей первоначально существовали ничем не ограниченные половые отношения, которые он обозначает неудачным выражением «гетеризм»;

2) такие отношения исключают всякую возможность достоверно установить отца, и поэтому происхождение можно было определять лишь по женской линии – согласно материнскому праву, – как первоначально это и было у всех народов древности;

3) вследствие этого женщины как матери, как единственные достоверно известные родители молодого поколения пользовались высокой степенью уважения и почета, доходившей, по мнению Бахофена, до полного господства женщин (гинекократии);

4) переход к единобрачию, при котором женщина принадлежала исключительно одному мужчине, таил в себе нарушение древнейшей религиозной заповеди (то есть фактически нарушение исконного права остальных мужчин на эту женщину), нарушение, которое требовало искупления или допускалось при условии выкупа, состоявшего в том, что женщина в течение определенного времени должна была отдаваться посторонним.

Доказательства этих положений Бахофен находит в многочисленных, с исключительной тщательностью собранных цитатах из классической литературы древности. Развитие от «гетеризма» к моногамии и от материнского права к отцовскому происходит, по его мнению, – в частности у греков, – вследствие дальнейшего развития религиозных представлений, вследствие водворения новых божеств, представителей новых воззрений, в традиционную группу богов, олицетворявшую старые взгляды, так что последние все более и более оттесняются на задний план первыми. Таким образом, не развитие действительных условий жизни людей, а религиозное отражение этих условий в головах тех же людей вызвало, по Бахофену, исторические изменения во взаимном общественном положении мужчины и женщины. В соответствии с этим Бахофен толкует «Орестею» Эсхила как драматическое изображение борьбы между гибнущим материнским правом и возникающим в героическую эпоху и побеждающим отцовским правом. Ради своего любовника, Эгиста, Клитемнестра убила своего супруга Агамемнона, вернувшегося с Троянской войны; но Орест, сын ее и Агамемнона, мстит за убийство отца, убивая свою мать. За это его преследуют Эринии, демонические охранительницы материнского права, по которому убийство матери – тягчайшее, ничем не искупимое преступление. Но Аполлон, который через своего оракула побудил Ореста совершить это дело, и Афина, которую призывают в качестве судьи, – оба божества, представляющие здесь новый порядок, основанный на отцовском праве, – защищают Ореста; Афина выслушивает обе стороны. Весь предмет спора сжато выражен в дебатах, происходящих между Орестом и Эриниями. Орест ссылается на то, что Клитемнестра совершила двойное злодеяние, убив своего супруга и вместе с тем его отца. Почему же Эринии преследуют его, а не преследовали ее, гораздо более виновную? Ответ поразителен:

«С мужем, ею убитым, она в кровном родстве не была»5
Эсхил. Орестея. Эвмениды. – Ред .

Убийство человека, не состоящего в кровном родстве, даже когда он муж убившей его женщины, может быть искуплено, Эринии оно нисколько не касается; их дело – преследовать убийство лишь среди родственников по крови, и тут, согласно материнскому праву, тягчайшим и ничем не искупимым является убийство матери. Но вот в роли защитника Ореста выступает Аполлон; Афина ставит вопрос на голосование членов ареопага – афинских присяжных; голоса делятся поровну – за оправдание и за осуждение; тогда Афина как председательница подает свой голос за Ореста и объявляет его оправданным. Отцовское право одержало победу над материнским, «боги младшего поколения», как называют их сами Эринии, побеждают Эринии, и в конце концов последние тоже соглашаются взять на себя новые обязанности, перейдя на службу новому порядку.

Это новое, но совершенно правильное толкование «Орестеи» представляет собой одно из прекраснейших и лучших мест во всей книге Бахофена, но оно в то же время доказывает, что Бахофен по меньшей мере так же верит в Эринии, Аполлона и Афину, как в свое время Эсхил; а именно – он верит, что они в греческую героическую эпоху совершили чудо: ниспровергли материнское право, заменив его отцовским. Ясно, что подобное воззрение, по которому религия имеет значение решающего рычага мировой истории, сводится в конечном счете к чистейшему мистицизму. Поэтому проштудировать книгу Бахофена – толстый том большого формата – работа трудная и далеко не всегда благодарная. Но все это не умаляет его заслуги как исследователя, проложившего новый путь; он первый вместо фраз о неведомом первобытном состоянии с неупорядоченными половыми отношениями представил доказательство наличия в классической литературе древности множества подтверждений того, что у греков и у азиатских народов действительно существовало до единобрачия такое состояние, когда, нисколько не нарушая обычая, не только мужчина вступал в половые отношения с несколькими женщинами, но и женщина – с несколькими мужчинами; он доказал, что при своем исчезновении обычаи этот оставил после себя след в виде необходимости для женщины выкупать право на единобрачие ценой ограниченной определенными рамками обязанности отдаваться посторонним мужчинам; что поэтому происхождение могло первоначально считаться только по женской линии – от матери к матери; что это исключительное значение женской линии долго сохранялось еще и в период единобрачия, когда отцовство сделалось достоверным, или во всяком случае стало признаваться; что, наконец, это первоначальное положение матерей как единственных достоверных родителей своих детей обеспечивало им, а вместе с тем и женщинам вообще, такое высокое общественное положение, какого они с тех пор уже никогда не занимали. Бахофен, правда, не сформулировал этих положений с такой ясностью, – этому помешало его мистическое мировоззрение. Но он их доказал, и это в 1861 г. означало целую революцию.

Толстый том Бахофена был написан по-немецки, то есть на языке нации, которая в то время менее всего интересовалась предысторией современной семьи. Поэтому книга осталась неизвестной. Ближайший преемник Бахофена на том же поприще, выступивший в 1865 г., даже не слыхал о нем.

Этим преемником был Дж. Ф. Мак-Леннан, прямая противоположность своему предшественнику. Вместо гениального мистика тут перед нами сухой юрист; вместо буйной поэтической фантазии – тщательно взвешенные построения выступающего в суде адвоката. Мак-Леннан находит у многих диких, варварских и даже цивилизованных народов древнего и нового времени такую форму заключения брака, при которой жених, один или со своими друзьями, должен как бы насильственно похитить невесту у ее родных. Этот обычай является, по-видимому, пережитком более раннего обычая, когда мужчины одного племени действительно насильно похищали себе жен на стороне, у других племен. Как же возник этот «брак-похищение»? Пока мужчины могли находить достаточно жен в своем собственном племени, для такого брака не было никакого повода. Но столь же часто мы находим, что у неразвитых народов существуют известные группы (в 1865 г. их еще часто отождествляли с самими племенами), внутри которых брак запрещен, так что мужчины вынуждены брать себе жен, а женщины мужей – вне этой группы; между тем у других существует обычай, требующий, чтобы мужчины, принадлежащие к определенной группе, брали себе жен только внутри своей собственной группы. Мак-Леннан называет первые группы экзогамными, вторые – эндогамными и тут же, без дальнейших околичностей, конструирует резкую противоположность между экзогамными и эндогамными «племенами». И хотя его же собственное исследование экзогамии прямо-таки носом наталкивает его на тот факт, что эта противоположность во многих случаях, если не в большинстве или даже во всех, существует лишь в его воображении, он все же кладет ее в основу всей своей теории. Экзогамные племена могут, согласно этому, брать для себя жен только из других племен, а это при свойственном периоду дикости непрерывном состоянии войны между племенами можно сделать лишь путем похищения.

Мак-Леннан спрашивает далее: откуда произошел этот обычай экзогамии? Представления о кровном родстве и кровосмешении не имеют к этому никакого отношения: это – явления, которые развиваются лишь значительно позже. Другое дело – широко распространенный среди дикарей обычай убивать детей женского пола тотчас же после рождения. Благодаря этому в каждом отдельном племени возникает избыток мужчин, ближайшим следствием которого неизбежно должно было явиться совместное обладание несколькими мужчинами одной женой – многомужество. Отсюда, по его мнению, следует, что известно было, кто мать ребенка, но не известно, кто его отец, и поэтому счет родства велся лишь по женской линии, а не по мужской. Это было материнское право. Вторым же следствием недостатка женщин внутри племени, – недостатка, ослабляемого, но не устраняемого многомужеством, – именно и был систематический насильственный увод женщин чужих племен.

«Так как экзогамия и многомужество возникают вследствие одной и той же причины, – численного неравенства обоих полов, – то мы должны признать, что у всех экзогамных рас первоначально существовало многомужество… И поэтому мы должны считать бесспорным, что среди экзогамных рас первой системой родства была та, которая знала кровные узы лишь с материнской стороны» (Мак-Леннан «Очерки по древней истории», 1886 «Первобытный брак» стр. 124)

Заслуга Мак-Леннана состоит в том, что он указал на повсеместное распространение и большое значение того, что он называет экзогамией. Он вовсе не открыл факт существования экзогамных групп и во всяком случае не понял его. Не говоря уже о более ранних отдельных указаниях многих наблюдателей, – они-то и были источниками Мак-Леннана, – Лейтам («Описательная этнология», 1859) точно и верно описал этот институт у индийских магаров и высказал мнение, что он общераспространен и встречается во всех частях света, – это место цитирует сам Мак-Леннан. Да и наш Морган еще в 1847 г. в своих письмах об ирокезах (опубликованных в «American Review») и в 1851 г. в работе «Лига ирокезов» доказал наличие подобного института у этой группы племен и дал правильное описание его, между тем как адвокатский ум Мак-Леннана, как мы увидим, внес здесь гораздо больше путаницы, чем мистическая фантазия Бахофена в области материнского права. Дальнейшая заслуга Мак-Леннана состоит в том, что он признал порядок происхождения по материнскому праву первоначальным, хотя в этом отношении, как он и сам позднее признал, Бахофен опередил его. Но и тут у него имеются неясности; он постоянно говорит о «родстве только по женской линии» (kinship through females only), все время применяя это выражение, правильное для более ранней ступени, также и к позднейшим ступеням развития, когда происхождение и право наследования, правда, считаются еще исключительно по женской линии, но родство признается и определяется также и с мужской стороны. Это – ограниченность юриста, который, создав себе твердый правовой термин, продолжает применять его в неизменном виде и к таким условиям, в которых он уже успел стать неприменимым.

Однако при всей своей основательности теория Мак-Леннана и самому ее автору представлялась, по-видимому, недостаточно прочно обоснованной. По крайней мере он сам обращает внимание на

«тот примечательный факт, что наиболее отчетливо выраженная форма» (мнимого)

"похищения женщин распространена как раз у тех народов, у которых мужское родство" (то есть происхождение по мужской линии) «господствует» (стр. 140).

«Странно, что детоубийство, насколько нам известно, никогда не практикуется систематически там, где существуют рядом экзогамия и древнейшая форма родства» (стр. 146).

Оба эти факта находятся в явном противоречии с его способом объяснения, и он может противопоставить им лишь новые, еще более запутанные гипотезы.

Тем не менее его теория получила в Англии горячее одобрение и широкий отклик; Мак-Леннана все считали здесь основоположником истории семьи и первым авторитетом в этой области. Его противопоставление экзогамных «племен» эндогамным, несмотря на то, что были установлены отдельные исключения и видоизменения, оставалось все же общепризнанной основой господствовавших воззрений и превратилось в шоры, делавшие невозможным всякое не предвзятое рассмотрение исследуемой области, а тем самым и всякий решительный шаг вперед. В противовес распространенной в Англии переоценке заслуг Мак-Леннана, а по английскому примеру и в других странах, следует подчеркнуть, что своим противопоставлением экзогамных и эндогамных «племен», являющимся чистым недоразумением, он причинил больше вреда, чем принес пользы своими исследованиями.

Между тем вскоре начало обнаруживаться все больше и больше фактов, не умещавшихся в изящных рамках его теории. Мак-Леннан знал лишь три формы брака: многоженство, многомужество и единобрачие. Но уж раз на этот пункт было направлено внимание, стали находить все больше и больше доказательств, что у неразвитых народов существовали такие формы брака, когда несколько мужчин обладали сообща несколькими женщинами; и Леббок ("Происхождение цивилизации", 1870) признал этот групповой брак (Communal marriage) историческим фактом.

Вслед за тем, в 1871 г., выступил Морган с новым и во многих отношениях решающим материалом. Он убедился, что действующая у ирокезов своеобразная система родства была свойственна всем коренным жителям Соединенных Штатов и, следовательно, распространена на целом континенте, хотя она прямо противоречит степеням родства, фактически вытекающим из принятой там системы брака. Он побудил американское федеральное правительство собрать, на основе им самим составленных вопросника и таблиц, сведения о системах родства у прочих народов и из ответов увидел: 1) что принятая у индейцев Америки система родства существует также у многочисленных племен в Азии, а в несколько видоизмененной форме – в Африке и в Австралии; 2) что система эта получает свое полное объяснение в той форме группового брака, которая находится как раз в стадии отмирания на Гавайских и других австралийских островах и 3) что наряду с этой формой брака на тех же островах существует, однако, и такая система родства, которая может быть объяснена только еще более древней, ныне вымершей формой группового брака. Собранные сведения вместе со своими выводами из них он опубликовал в своей работе "Системы родства и свойства", 1871, и тем самым перенес спор в несравненно более обширную область. Исходя из систем родства, он восстановил соответствующие им формы семьи и, таким образом, открыл новый путь для исследования и возможность глубже заглянуть в предысторию человечества. Восторжествуй этот метод, и изящные построения Мак-Леннана разлетелись бы в прах.

Мак-Леннан встал на защиту своей теории в новом издании "Первобытного брака" ("Очерки по древней истории", 1876). В то время как сам он конструирует историю семьи в высшей степени искусственно, опираясь на одни лишь гипотезы, от Леббока и Моргана он требует не просто доказательств для каждого их утверждения, но доказательств неопровержимых, таких, какие только и допускаются в шотландском суде. И так поступает тот самый человек, который на основании наличия тесной связи между братом матери и сыном сестры у германцев (Тацит, «Германия», гл. 20), на основании рассказа Цезаря о том, что у бриттов каждые десять или двенадцать мужчин имеют общих жен, и всех других рассказов древних писателей об общности жен у варваров, не колеблясь, делает вывод, что у всех этих народов господствовало многомужество! Кажется, что слушаешь прокурора, который готов позволить себе любую вольность при предъявлении обвинения, а от защитника требует самого строгого, имеющего юридическую силу доказательства для каждого слова.

Групповой брак – чистейшая выдумка, утверждает он, оказываясь тем самым далеко позади Бахофена. Система родства у Моргана – по его мнению – простые правила общественной вежливости, и это доказывается тем фактом, что и к чужим – к белым – индейцы обращаются со словом: брат или отец. Это все равно, как если бы вздумали утверждать, что обозначения отец, мать, брат, сестра – просто ничего не значащие формы обращения, потому что католических духовных лиц и настоятельниц также называют отцами и матерями, а монахи и монахини и даже масоны и члены английских цеховых союзов на торжественных заседаниях обращаются друг к другу со словами: брат и сестра. Словом, защита Мак-Леннана была до крайности слаба.

Но оставался еще один пункт, в котором он был неуязвим. Противоположность между экзогамными и эндогамными «племенами», на которой покоилась вся его система, не только не была поколеблена, но была даже повсюду признана краеугольным камнем всей истории семьи. Допускали, что объяснение, которое Мак-Леннан пытался дать этой противоположности, недостаточно убедительно и противоречит фактам, приводимым им самим. Однако сама эта противоположность, существование двух взаимно исключающих видов обособленных и независимых племен, из которых племена одного вида брали для себя жен внутри племени, тогда как племенам другого вида это было абсолютно воспрещено, рассматривалась как неопровержимое евангелие. Сравни, например, Жиро-Т¬лон, "Происхождение семьи" (1874) и даже Леббок, "Происхождение цивилизации" (4 издание, 1882).

Против этого пункта направлено главное произведение Моргана "Древнее общество" (1877), – произведение, которое положено в основу настоящей работы. То, о чем Морган в 1871 г. лишь смутно догадывался, здесь развито с полной ясностью. Эндогамия и экзогамия вовсе не составляют противоположности; существование экзогамных «племен» до сих пор нигде не доказано. Но в то время, когда господствовал еще групповой брак, – а он, по всей вероятности, некогда господствовал повсеместно, – племя расчленялось на ряд связанных кровным родством по материнской линии групп, родов, внутри которых царило строгое запрещение браков, так что мужчины, принадлежавшие к одному роду, хотя и могли брать для себя жен внутри племени и, как правило, так и делали, но должны были брать их вне своего рода. Таким образом, если род был строго экзогамным, то племя, охватывающее совокупность родов, было так же строго эндогамным. Этим был окончательно опровергнут последний остаток искусственных построений Мак-Леннана.

Но Морган этим не ограничился. Род американских индейцев дал ему, далее, основание сделать второй решающий шаг вперед в исследуемой им области. В этом роде, организованном согласно материнскому праву, он открыл первичную форму, из которой развился более поздний род, организованный сообразно отцовскому праву, – тот род, какой мы находим у культурных народов античности. Греческий и римский род, являвшийся до того загадкой для всех историков, получил свое объяснение в индейском роде, и тем самым была найдена новая основа для всей первобытной истории.

Это вновь сделанное открытие первоначального рода, основанного на материнском праве как стадии, предшествовавшей основанному на отцовском праве роду культурных народов, имеет для первобытной истории такое же значение, как теория развития Дарвина для биологии и как теория прибавочной стоимости Маркса для политической экономии. Оно дало Моргану возможность впервые сделать набросок истории семьи, в котором, поскольку позволял известный до сих пор материал, были в общих чертах предварительно установлены по крайней мере классические ступени развития. Всякому ясно, что тем самым открывается новая эпоха в разработке первобытной истории. Род, основанный на материнском праве, стал тем стержнем, вокруг которого вращается вся эта наука; со времени его открытия стало понятно, в каком направлении и что следует изучать и как нужно группировать полученные результаты. А в соответствии с этим теперь в этой области делаются гораздо более быстрые успехи, чем до появления книги Моргана.

Открытия Моргана признаны или, вернее, присвоены теперь всеми историками первобытного общества также и в Англии. Но почти ни у кого из них мы не найдем открытого признания, что именно Моргану мы обязаны этой революцией во взглядах. В Англии его книгу по возможности целиком замалчивают, а от него самого отделываются лишь снисходительной похвалой за его прежние работы; усердно копаются в отдельных деталях его изложения, а о его действительно великих открытиях упорно молчат. Первое издание "Древнего общества" разошлось; в Америке для подобных вещей нет должного сбыта; в Англии эту книгу, по-видимому, систематически игнорировали, и единственное издание этого составившего эпоху про изведения, еще имеющееся в продаже, – немецкий перевод.

В чем причина этой сдержанности, в которой трудно не усмотреть заговор молчания, особенно если иметь в виду многочисленные цитаты, приводимые просто из вежливости, и другие свидетельства уважения к коллегам, которыми пестрят сочинения наших признанных знатоков первобытной истории? Уж не в том ли, что Морган – американец, и для английских историков первобытного общества весьма неприятно, что при всем их усердии в собирании материала, заслуживающем всяческого признания, они, когда дело касалось общих исходных положений, необходимых для систематизации и группировки этого материала, короче говоря, необходимых им идей, вынуждены обращаться к двум гениальным иностранцам – к Бахофену и Моргану? С немцем можно было бы еще примириться, но с американцем! По отношению к американцу каждый англичанин становится патриотом, и в Соединенных Штатах я видел забавные примеры этого. А к тому же Мак-Леннан был, так сказать, официально признанным основателем и главой английской школы первобытной истории; в этой области стало своего рода хорошим тоном говорить не иначе, как с величайшим почтением об его искусственной исторической конструкции, ведущей от детоубийства через многомужество и брак-похищение к семье, основанной на материнском праве; малейшее сомнение в существовании абсолютно исключающих друг друга экзогамных и эндогамных «племен» считалось дерзкой ересью; таким образом, Морган, рассеявший как дым все эти освященные догмы, совершил в некотором роде святотатство. К тому же он рассеял их такими доводами, которые достаточно было только высказать, чтобы они тотчас стали очевидными для всех; так что почитатели Мак-Леннана, бессильные до сих пор выбраться из противоречий между экзогамией и эндогамией, должны были чуть ли не ударить себя по лбу и воскликнуть: как могли мы быть столь глупыми, что сами этого давно не обнаружили!

и Энгельса было очевидно, что классовое общество со всеми его институтами возникло исторически. Но для характеристики доклассового общества, процесса его разложения и перехода к классовому им недоставало научных данных, которые были еще весьма разрозненны. Многое прояснила в этом отношении изданная в 1877 в Лондоне книга Л.Моргана «Древнее общество», в которой родовой строй американских индейцев был по существу с материалистических позиций рассмотрен в контексте эволюции первобытного общества. После смерти Маркса Энгельс обнаружил составленный им конспект (с замечаниями) этой книги и, используя его, а также собственные исследования по истории античности, древних германцев, кельтов и т.д., весной 1884 написал данную работу, заполнившую существенный пробел в социально-исторической концепции марксизма.

В книге развивается положение о том, что производство и воспроизводство непосредственной жизни носят двоякий характер: производство средств существования и производство самого человека. И чем менее развито первое, тем большее влияние на жизнь людей оказывает второе. Вслед за Морганом Энгельс выделял в предыстории человечества периоды дикости и варварства, каждый из которых включает низшую, среднюю и высшую ступени. Переход от одной ступени к другой обусловлен развитием орудий труда. Он особо отмечал, что именно открытие использования огня позволило человечеству вырваться из животного состояния. Изготавливая примитивные каменные орудия, люди существовали за счет собирательства, охоты, рыболовства. В период варварства произошел переход к производству средств существования – возникло земледелие и скотоводство (позже этот переход получил название неолитической революции). Развитие производительных сил на этой базе подготовило материальные предпосылки для возникновения цивилизации . Т.о., смена этапов первобытного общества определяется развитием материального производства. Но формы социальной организации оказываются также в зависимости от производства самого человека, порождающего разные формы семьи, системы родства. Эти последние и характеризуют отношения людей того времени. Исторически они возникали на основе запретов на половые отношения сперва между поколениями, родителями и детьми, затем между братьями и сестрами. В результате возникает род, состоящий из родственников по материнской линии. Несколько близких родов составляли племя. Браки внутри рода были запрещены. Но существовали различные формы группового брака между мужчинами и женщинами из разных родов данного племени. В период перехода к варварству начали образовываться относительно устойчивые брачные пары, и групповой брак стал перерастать в парный. Постепенно семья приобретает также функцию хозяйственной ячейки, что ведет к ее обособлению внутри рода. С ростом богатства возникает и проблема наследования от отца к сыну. Создается патриархальная семья, включавшая родственников по отцовской линии, разрушившая материнский род. Она утвердила неравенство мужчин и женщин, господствующее положение мужчин и явилась формой переходной к моногамной семье, характерной для цивилизации. Это неравенство сохраняется и в буржуазной семье. В будущем обществе хозяйственная функция семьи отомрет, а с ней исчезнет и экономический расчет в отношениях между мужчиной и женщиной. Эти отношения будут строиться лишь на индивидуальной любви, а их формы люди будущего определят сами.

Для Энгельса имело принципиальное значение наличие общих черт у рода американских индейцев и у рода древних народов Европы, установление того факта, что они были различными ступенями одной и той же родовой организации общества. Это означало, что была открыта форма общественного устройства доисторического периода существования человечества. Данная форма соответствовала низкому уровню развития производительных сил, редкому населению, почти полному подчинению человека природе, а индивида – общности, к которой он принадлежал. Общая собственность, естественное половозрастное разделение труда, совместное ведение хозяйства сплачивали род, и это давало возможность людям выжить в тех условиях. В одиночку выжить было невозможно. Не изолированный индивид, а первобытный коллектив – род, племя, община – находились у начала человеческой истории. Развитие производительных сил стало подрывать основы родовой организации, поскольку появился прибавочный продукт и возможность его накопления, перераспределения и т.д., что было несовместимо с первобытным равенством. Процесс разложения родового строя совпадал с генезисом частной собственности, общественного неравенства, классов и государства. Тем самым определились стартовые позиции для научной постановки вопроса о происхождении классового общества и его институтов или, как это обозначено в книге, о возникновении цивилизации. Здесь решающее значение имел рост производительности труда, связанный с появлением железных орудий и общественным разделением труда. Энгельс назвал три крупных этапа в разделении общественного труда, которые составили путь к цивилизации: выделение пастушеских племен, сделавшее необходимым систематический обмен продуктами, появление денег; отделение ремесла от земледелия, что привело к широкому использованию труда рабов, становлению товарного производства и торговли, имущественному неравенству, частной собственности и разделению общества на классы; выделение торговли в самостоятельный вид деятельности: купцы уже не могли обходиться без металлических денег. Развитие ремесла и торговли, рост богатства, разрыв прежних родовых связей, возникновение имущественного неравенства и общественных классов подготовили почву для образования государства.

В классовом обществе с его антагонизмами, согласно Энгельсу, для сохранения существующих порядков, защиты интересов господствующего класса необходима организованная политическая сила. Ею и является государство. В книге на основе обширного материала дается описание и анализ становления институтов государства у древних греков, римлян, германцев. У различных народов этот процесс имел свои особенности. Но его общими чертами было появление публичной власти (армия, чиновники), налогов и деления населения не по родовому, а по территориальному признаку. Государство выполняет некоторые необходимые для общества функции, но в отличие от родовой организации, оно ставит себя над обществом. История цивилизации знает три великие формы эксплуатации одного класса другим: рабство , крепостничество и наемный труд. В каждую эпоху государство как орган самого экономически могущественного класса закрепляло эти формы порабощения. Таковой является и демократическая республика в буржуазном обществе, где капитал господствует косвенно, но тем вернее. Государство возникло вместе с классами, носит классовый характер и с уничтожением классов должно отмереть.

Книга отражает уровень науки кон. 19 в. С тех пор и наука, и история ушли далеко вперед, и многие вопросы, рассмотренные в книге, ныне интерпретируются иначе. Возникло и много новых проблем. Но работа, сыграв важную роль в истории марксизма и мировоззрения вообще, сохраняет свое значение как выражение принципиальных позиций по ряду фундаментальных проблем марксистской социально-исторической теории.

В 1884 году. Она раскрывает закономерности развития первобытно-общинного строя, основные этапы его развития и причины его неизбежной гибели. Здесь в диалектической связи показаны процессы развития и возникновение семьи, частной собственности и государства, которые привели к возникновению классового общества.

Работа Ф. Энгельса не потеряла своего значения и в настоящее время. Она убедительно разоблачает мифы современных националистов об избранности одних народов и неполноценности других.

В первом предисловии, написанном Ф. Энгельсом в 1844 году, отмечается: «Согласно материалистическому пониманию определяющим моментом в истории является в конечном счете производство и воспроизводство непосредственно жизни. Но само оно, опять-таки, бывает двоякого рода. С одной стороны - производство средств существования, предметов питания, одежды, жилища, необходимых для этого орудий; а с другой - производство самого человека, продолжение рода».

Первый раздел работы носит название «Предысторические ступени культуры ». Из трех главных эпох существования человечества Ф. Энгельс выделяет три: дикость, варварство и цивилизацию. В работе главное внимание второй эпохе и процессу перехода к цивилизации. Дикость и варварство делятся на три ступени и дается их краткое описание. В заключительной части первого раздела указывается:

«Дикость - период преимущественно присвоения готовых продуктов природы; произведения, созданные человеком, служат главным образом вспомогательными орудиями такого присвоения.

Варварство - период введения скотоводства и земледелия, период усвоения методов повышения производства продуктов природы с помощью человеческой деятельности.

Цивилизация - период усвоения дальнейшей обработки продуктов природы, период промышленности в собственном смысле этого слова и искусства».

Второй раздел назван «Семья ».

Здесь на основе анализа большого фактического материала делается вывод, что в первобытном человеческом обществе существовало такое состояние, когда каждая женщина принадлежала каждому мужчине и равным образом каждый мужчина - каждой женщине. Это был период так называемого группового брака.

Из этого первобытного состояния неупорядоченных сношений постепенно развились:

А. Кровнородственная семья , - первая ступень семьи. Здесь брачные группы разделены по поколеньям: все деды и бабки в пределах семьи являются друг для друга мужьями и женами, равно как и их дети, т.е. отцы и матери; равным образом дети последних образуют третий круг общих супругов, а их дети, правнуки первых, - четвертый круг.

Б. Пуналуальная семья. В ней из полового общения исключаются родители и дети, а так же братья и сестры. Из пуналуальной семьи возник институт рода. Под родом понимают сообщества родственников, которые имеют одну женщину - предка. При групповом браке, естественно, родственность можно было установить только по женской линии.

В. Парная семья. В ней мужчина живет с одной женщиной, однако многоженство имеет место, хотя и редко. От женщины на все время сожительства требуется строжайшая верность. Запрет браков между родственниками ведет к укреплению жизнестойкости и развитию умственных способностей людей.

«Женщина у всех дикарей и у всех племен, стоящих на низшей, средней, и отчасти даже высшей ступени варварства, не только пользуется свободой, но и занимает весьма почетное положение» Эпоха варварства отличается наличием матриархата. Это объясняется тем, что женщины, ведущие коммунистическое домашнее хозяйство, принадлежат к одному роду, а мужчины - к разным.

На этапе дикости богатство состоит из жилища, грубых украшений, одежды, лодок, домашней утвари простейшего вида.

В эпоху варварства появились стада лошадей, верблюдов, ослов, рогатого скота, овец, коз и свиней. Это имущество размножалось и доставляло обильную молочную и мясную пищу. Охота отступила на задний план. Появились рабы. Появление рабства обусловлено тем, что рабочая сила человека стала давать значительный доход, преобладающий перед расходами на ее содержание. Муж при этом стал собственником скота и рабов.

Постепенно родовое богатство переходит в собственность глав семейств (стада, металлическая утварь, предметы роскоши и рабы). «Таким образом, по мере того, как богатство росло, оно давало мужу более влиятельное положение в семье, чем жене, и порождало, с одной стороны стремление использовать это упрочившееся положение для того, чтобы изменить обычный порядок наследования в пользу детей». Но этого не могло быть, пока происхождение считалось по материнскому праву. Его надо было отменить, и оно было отменено. При этом происхождение стало определяться не по материнской, а по мужской линии, вводилось право наследования по отцу.

«Ниспровержение материнского права было всемирно историческим поражением женского пола. Муж захватил в доме бразды правления, а женщина утратила свое почетное положение, была превращена в слугу, в рабу его похоти, в простое орудие деторождения».

Г. Моногамная семья. «Она возникает из парной семьи, как выяснено выше, на рубеже между средней и высшей ступенью варварства; ее окончательная победа - один из признаков начала цивилизации. Она основана на господстве мужа с определенно выраженной целью рождения детей, происхождение которых от отца не подлежит сомнению, а эта бесспорность происхождения необходима потому, что дети со временем в качестве прямых наследников должны вступить во владение имуществом отца. Она отличается от парного брака гораздо большей прочностью брачных уз, которые теперь уже не расторгаются по желанию любой из сторон.

Появившееся единобрачие есть не что иное, как порабощение одного пола другим. Ф. Энгельс пишет: «первая появляющаяся в истории противоположность классов совпадает с развитием антагонизма между мужем и женой при единобрачии, и первое классовое угнетение совпадает с порабощением женского пола мужским».

«Итак, мы имеем три главные формы брака, в общем и целом соответствующие трем главным стадиям развития человечества. Дикости соответствует групповой брак, варварству - парный брак, цивилизации - моногамия». «Моногамия возникла вследствие сосредоточения больших богатств в одних руках, а именно - в руках мужчины и из потребности передать эти богатства по наследству детям этого мужчины, а не другого».

В заключение второго раздела Ф. Энгельс высказывает прогноз: «так как моногамная семья за период с начала цивилизации заметно усовершенствовалась, и особенно заметно в новейшее время, то можно, по меньшей мере, предполагать, что она способна к дальнейшему совершенствованию, пока не будет достигнуто равенство полов. Если же моногамная семья в отдаленном будущем окажется неспособной выполнять требования общества, то невозможно заранее предсказать, какой характер будет иметь ее преемница».

В разделах с 3-го по 8 в работе Ф. Энгельса рассматриваются родового строя у ирокезов, греков, римлян, германцев. На большом фактическом материале он анализирует особенности, разложение и возникновение государства. Естественно, каждое из рассматриваемых обществ имеет свою специфику, характеризуется рядом отклонений, обусловленными многими субъективными и объективными факторами. Указывается, что классическим образцом родового строя является греческий.

В 5-ом разделе «Возникновение афинского государства Ф. Энгельс обращает внимание на следующие обстоятельства: «Возникновение государства у афинян является в высшей степени типичным примером образования государства вообще, потому что оно, с одной стороны происходило в чистом виде… - с другой стороны потому что в данном случае очень развитая форма государства, демократическая республика, возникает непосредственно из родового общества и, наконец, потому, что мы в достаточной степени осведомлены обо всех существенных подробностях образования этого государства.

Подводя итоги, Ф. Энгельс пишет:

«Выше мы рассмотрели в отдельности три главные формы, в которых государство поднимается на развалинах родового строя. Афины представляют самую чистую, наиболее классическую форму: здесь государство возникает непосредственно и преимущественно из классовых антагонизмов развивающихся внутри самого родового общества. В Риме родовое общество превращается в замкнутую аристократию среди многочисленного, вне его стоящего, бесправного, но несущего обязанности плебса; победа плебса взрывает старый родовой строй и на его развалинах воздвигает государство, в котором скоро исчезают и родовая аристократия и плебс. Наконец, у германских победителей Римской империи государство возникает как непосредственный продукт завоевания обширных чужих территорий, для господства над которыми родовой строй не дает никаких средств.

9-й раздел носит название «Варварство и цивилизация ». Этот заключительный раздел является обобщением изложенного выше, и посвящен общим экономическим условиям, которые подрывали родовую организацию общества и, с появлением цивилизации, полностью устранили ее. Здесь нам не обойтись без обширных цитат из работы Ф.Энгельса, так как они в обобщенном виде формулируют итоги изложенного в работе.

Род, отмечает Ф. Энгельс, «достигает своего расцвета на низшей ступени варварства». «Величие родового строя, но вместе с тем и его ограниченность проявляются в том, что здесь нет места для господства и порабощения. Внутри родового строя не существует еще никакого различия между правами и обязанностями…».

В дальнейшем у ряда передовых племен главной отраслью труда стали не охота и рыболовство, а приручение, в затем и разведение скота. «…это было первое крупное разделение труда». Между племенами начался обмен скотом. Скот сделался товаром, посредством которого оценивались все товары», он приобрел функции денег. Был изобретен ткацкий станок, и началась плавка металлов. Быстро усовершенствовались орудия производства и оружие.

Первое крупное разделение труда вместе с увеличением производительности труда, а следовательно и богатства, и с расширением поля производительной деятельности, при совокупности данных исторических условий, с необходимостью влекло за собой рабство. Из первого крупного общественного разделения труда возникло и первое крупное разделение общества на два класса - господ и рабов, эксплуататоров и эксплуатируемых».

«Дикий» воин и охотник довольствовался в доме вторым местом после женщины, «более кроткий» пастух, чванясь своим богатством, выдвинулся на первое место, а женщину оттеснил на второе. И она не могла жаловаться. Разделение труда в семье служило основанием для распределения собственности между мужчиной и женщиной…».

Богатство быстро возрастало, оно было богатством отдельных лиц. Производственная деятельность людей расширилась и стала дифференцированной. «…Произошло второе крупное разделение труда: ремесло отделилось от земледелия. «С разделением производства на две основные отрасли, земледелие и ремесло, возникает производство непосредственно для обмена, - товарное производство, а вместе с ним и торговля не только внутри племени и на его границах, но уже и заморская».

«Различия между богатыми и бедными выступает наряду с различием между свободными и рабами, с новым разделением труда - новое разделение общества на классы». Обмен между отдельными производителями превращается в жизненную необходимость для общества. Происходит третье важнейшее разделение труда - возникает «класс, который занимается уже не производством, а только обменом продуктов». Создается класс купцов.

Вместе с возникновением купцов появились и металлические деньги. Это было новое средство господства, был открыт товар товаров, который в скрытой форме содержит в себе все остальные товары. «Вслед за покупкой товаров на деньги появились денежная ссуда, а вместе с ней - процент и ростовщичество». В этот же период возникают новые земельные отношения. Ранее земля была собственностью рода. Теперь она стала принадлежать отдельным лицам с правом наследования, то есть частной собственностью. Землю стали продавать и закладывать.

«Так вместе с расширением торговли, вместе с деньгами и денежным ростовщичеством, земельной собственностью и ипотекой быстро происходила концентрация и централизация богатства в руках немногочисленного класса, а наряду с этим росло обнищание масс и возрастала масса бедняков». Родовой строй оказался бессильным перед новыми элементами, выросшими без содействия с его стороны. «Родовой строй отжил свой век. Он был взорван разделением труда и его последствием - разделением общества на классы. Он был заменен государством.

Таким образом «государство есть продукт общества на известной ступени развития; государство есть признание, что это общество запуталось в неразрешимое противоречие с самим собой, раскололось на непримиримые противоположности, избавиться от которых оно бессильно. И чтобы эти противоположности, классы с противоречивыми экономическими интересами, не пожрали друг друга и общество в бесплодной борьбе, для этого стала необходима сила, которая бы умеряла столкновение, держала его в границах «порядка». Эта сила и есть государство.

Отличительные черты государства - территориальное деление подданных и публичная власть/

Делая прогноз на будущее, в заключение Ф. Энгельс пишет следующее.

«Итак, государство существует не извечно. Были общества, которые обходились без него, которые понятия не имели о государстве и государственной власти. На определенной ступени экономического развития, которая необходимо была связана с расколом общества на классы, государство стало в силу этого раскола необходимостью. Мы приближаемся теперь быстрыми шагами к такой ступени развития производства, на которой существование этих классов не только перестало быть необходимостью, но становится прямой помехой производству.

Классы исчезнут так же неизбежно, как неизбежно они в прошлом возникли. С исчезновением классов исчезнет неизбежно государство. Общество, которое по-новому организует производство на основе свободной и равной ассоциации производителей, отправит всю государственную машину туда, где ей будет тогда настоящее место: в музей древностей, рядом с прялкой и бронзовым топором».